То, что шатце забыла ключи от квартиры где мы собирались провести ночь, выяснилось уже на платформе в Рыбном, причём обратные поезда в этот час уже не ходили. Пришлось звонить шефской матушке, чтобы садилась на последнюю электричку и приезжала к нам с ключами. До того мы коротали время в местном баре с дорогим и глупым ассортиментом, а потом, когда он закрылся, - на платформе, глядя, как под бордовым небом, будто вереница грешных душ, с лязгом тянутся бесконечные цистерны (кстати, подходящая afterlife для проворовавшихся железнодорожных чиновников).

Потом по темноте, освещенной редкими фонарями - того и гляди, вырулит бритвенник, - шли до дома мимо кирпичных стен и заросших травой рельс, уходящих к каким-то корпусам.

Жилплощадь оказалась в меру усрана недавно съехавшим квартирантом Дракулой; обстановка напомнила о детстве - люстра, как на старой даче, кресла, как у Катерины, как у нее же - красный плюшевый собак, которому я, помнится, любил завязывать ноги узлом. Балкон с видом на чисто поле - ночью там непроглядная темень, а днем - сонная тишина, нарушаемая лишь то и дело пролетающими бомбардировщиками. Островок блаженного безразличия, которого скоро уже не будет не только в моей жизни но и в шефской: квартира идет на продажу.