Моей матушке, единственному стопроцентно русскому человеку в семье, несколько раз приходило приглашение вступить во вконтактовскую группу еврейских матерей. Причиной тому, скорее всего, её фамилия. Впрочем, хоть Розой назови её, хоть нет, она всецело заслуживает звание почётной идише маме.
Провожая меня в загул, она собрала нам с Тони сухой паёк из кулича и пасхальных яиц. Я едва уговорил её вчетверо уменьшить порцию, поскольку ехал всё-таки не на пикник. Тони покорно ел её гостинцы утром и вечером.
Девятого мая времени на долгий завтрак не было: мы решили сходить на утренний сеанс «Железного человека-3». В конце концов, тонилоки мы или где?
Старк, по славной традиции первого фильма, забивает харизмой всех гадов, главных и не очень. С Пеппер он, правда, вёл себя как поц, но и та хороша.
Финал только расстроил. Не к добру Старк выкинул свой реактор. Такая важная часть нашего фанона вокруг него построена, а он…! Чует моё сердце, теперь мы его увидим только в очередных «Мстителях».
Мы пошли заедать горе в «Пауланер», и вот тут у меня хорошие новости для всех, кто скучает по старому доброму шнапс-подвалу на Каменноостровском. Шнапс в «Пауланере» есть. Есть и вайссвурст прямо как с картинки – толстый, белый и с прозеленью (хоть и не такой нежный, как те бледно-розовые колбаски из шнапс-подвала). Тони, правда, смутили едва заметные «хвостики» сосудов, растущие из кишечной оболочки. Стрёмно, говорит, такое жрать: на личинку с ногами смахивает.
Засели мы от души и, выйдя, решили уже ехать в оперу. Вдоль тротуара по случаю готовящегося парада были натянуты заградительные ленты, но дорогу, к счастью, не перекрыли, и автобусы ходили исправно. Этти мне потом рассказывала, что парад устроили знатный, с ретромобилями. Даже «чёрные воронки» были. Но мы ничего этого не увидели, увы. Зато выяснили, каково изнутри новое здание Мариинского.
Его сердцевина сияет жёлтым, как подсвеченный срез ананасной мякоти. Мы долго ломали голову, пытаясь понять, что же это за материал: камень, стекло, пластик? В сети вот пишут, что оникс.
Хорошо там внутри, уютно, окна большие, как в Октябрьском, с видом на старую застройку. Вспоминается байка про Ги де Мопассана - как тот до того ненавидел Эйфелеву башню, что каждый день ходил туда обедать... Банкетки в фойе здоровенные, так и тянет на них прилечь. Есть там и музей: по этажам-платформам разбросаны витрины со старинными костюмами. Стекляшки и мишура, натуральный мех, ордена царской эпохи – всё шло в ход у суровых мастеров прошлого.
Поскольку Carmina Burana мне давно и хорошо знакома в разных вариантах, могу сказать, что акустика в новом зале отличная. Звуки объёмные и плотные, как стальные шарики.
После театра Тони созвонился со своим кумиром – художником Алексом Андреевым, и мы поехали к нему на дремучую окраину покупать артбуки. Босоногий лысый Алекс совершенно очаровал Тони. Мы попросили его подписать оба экземпляра, что он и сделал.

автограф, обложка и "День Победы"