Уж не знаю, на что грешить: не то на злосчастный кондиционер над головой, не то на холод гранитной набережной под задницей парой дней ранее, - но я подхватил адовый кашель, который не прошёл до сих пор. Однако просрочить наш с Висхофером открепительный талон из "Республики кошек" не хотелось, поэтому я записался на визит, замотал горло шарфом и поехал. Нас ожидали полчаса в кошачьей комнате - вполне достаточно, чтобы осмотреться.
Фриц давно советовал мне сосватать администрации Шломо и Шпильмана. Я отвечал, что это дохлый номер, мол, мои одлопезы слишком дики, чтобы работать с людьми. Но теперь я убедился: там им самое место. Хвостатые сотрудники были сонливы и апатичны, ни один не вышел встречать, а персючка даже подняла руку на посетителя, чего еврейские дети никогда себе не позволяют. Сфинкс-дончак беспробудно дрых в домике; его розовая кожа оказалась мягче самой тонкой замши, но это и всё, что я могу о нём сказать. Эх, туда бы ориенталов, горластых и приставучих, да кудрявых корнишей, да петерболдов с прозрачными ушами.
Когда наше время истекло, и мы двинулись к метро, в подворотню недалеко от кафе юркнул крохотный котёнок. Невольно вспомнился мальчик со спичками из того отрывка про револьвер и культуру.