В коридорах Гостиного двора сквозило; казалось, манекены чешут жопы - так развевались надетые на них юбки.
Когда я, уже купив подарок ко дню рождения Фрица, вышел наружу, мне встретилась бомжиха, закутанная, по-видимому, в весь свой гардероб. Приблизившись к ней, я почувствовал, что меня окружает запах парфюмерного магазина. Представилось, как она от души поливается из пробника в каком-нибудь рив-гоше, распугивая гламурных кис.
На Сенной встретился с Hanz, и мы пошли на соционическую сходку.
Бар встретил нас набором пассатижей на стене, слишком громкой музыкой и бесстыжим меню.



Сперва заседали втроём, потом к нам из киллфиша подтянулись остальные. Давненько я не бывал в столь большой компании - и, пожалуй, никогда прежде не чувствовал себя настолько хорошо при таком количестве народа. Меня обняли, погладили и типировали в Штирлица. Читаю теперь описание, тщетно пытаясь найти в нём что-либо применимое ко мне.)))



На вписку не пошёл; тем более, хозяин обещал всех оттуда выпнуть в семь утра. Однако - о, ирония, - мне всё равно не суждено было проспать до одиннадцати, как я собирался: матушка запланировала утренний визит к бабушке. Пришлось ставить ненавистный будильник и добираться своим ходом под дождём, поскольку отчим заболел.